Редактору;
... В 11-м номере "Апраксина блюза" обращает на себя внимание мастерский подбор иллюстраций: они образуют мосты между статьями и оставляют читателю свободу для выводов относительно взаимодействия тем. В целом иллюстрации образуют собственный сюжет. Мне очень понравилось, как сочетание отдельных и скомпонованных фото-образов передаёт ощущение Побережья. Видимо, не так просто было найти и собрать весь материал.
Буквально каждая статья даёт очень много. Совершенно удивительна история эсселенского племени. Интересны оба интервью номера. Торчинов очень мудр, и у него замечательное чувство юмора. Несколько его фраз я даже выписал для себя, например ту, где он цитирует "Бхагаватгиту": "по зёрнышку, по зёрнышку, а в какой-то момент видишь, что это гора". К такому я мог бы стремиться в собственной работе.
Одно из самых ценных качеств журнала – что он представляет разные уровни глубины и разные точки зрения. Это черта особого уважения к читателю: хотя каждый номер имеет ведущую концепцию, читателям дана возможность судить самим, что и почему им больше нравится. Я отметил и это, читая "Людей каньонов" и "Нынче на гастролях". Они почти ничем не отличаются от работ моих студентов по композиции начальных курсов университета. Но это и прекрасно! В данном контексте жизненный опыт приобретает другую ценность и становится чем-то большим.
Благодарен я также за отрывки из партитур в тексте И. Кременя о музыке Слонимского. Они дали мне возможность уточнить свои представления о современной музыке с помощью конкретных примеров.
"Ангела и Пророка" я оставил напоеледок, ожидая, что это будет для меня наиболее глубоким и важным материалом – что оказалось справедливо как для самой статьи, так и для иллюстраций. В картинах Рапопорта большая сила и они наполнены многозначительными деталями, подчёркнутыми широтой диапазона композиционных решений. Один из примеров – образ шоссе, закрывающий секцию "Инопришелец". Все грузовики идут в одну сторону, вдоль главного вектора картины, и только один крохотный, на заднем плане, двигается в другом направлении, против потока, через эстакаду – единственная, по существу, точка, свободная от композиционного’ искажения, вызванного – что утешает – формой ландшафта, его перекатывающихся холмов. Это элемент, который идеология шоссе стремится проигнорировать. Контраст как бы формирует символ самого художника. Другая заинтриговав шая меня деталь – в картине "Латинос на улице Миссии", где центром является группа собеседников. Лицо одной из фигур повёрнуто в сторону, хотя тело направлено внутрь круга. Кажется, она отвернулась всего на миг, но художник, поймав этот момент, раскрывает его значительность. Это как окно во внутреннюю жизнь человека, и я поймал себя на том, что пытаюсь представить, что с ней будет в будущем...

Редактору:
... Не знаю, принято ли предварять письма епиграфом, но мне вспомнились слова А. Цветаевой (кстати, я с ней была знакома, точнее, была представлена моей знакомой Юлей Коган в Эстонии в 66-м году): "Это здесь – "верующие-неверующие", а там – всё едино". Меня глубоко взволновал вопрос, поднятый Г.Гореликом в журнале "Апраксин блюз" 10/18, поэтому я очень внимательно и не раз прочитала статью "Логика науки и свобода интуиции". Я согласна с выводом г-на Горелика, что по цитатам, взятым и из Лионской лекции, и из личного дневника, А.Д. (как называли Сахарова в нашем кругу) обладал религиозным чувством. Я разделяю раздражение Люси (так Елену Георгиевну зовут дома), когда из А.Д. стараются сделать ПРАВОСЛАВНОГО праведника – хотя праведником он был настоящим. Помню, что в "Русской мысли" его называли "русским Ганди".
В чём я не сосласна (это уж не знаю, к кому отнести, вероятно к У.Дакосте или к У.Дакосте в транскрипции Г.Горелика), так это в выводе на основании библейских цитат. "Экклезиаст", 3:19 (начинаю с 18): "И сказал я в сердце своём о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог и чтобы они видели, что они сами по себе животные: / 19 Потому что участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно ДЫХАНИЕ у всех и нет у человека преимущества перед скотом; потому что всё – суета". И "Бытие", 1:27: "по образу Своему, по образу Божию сотворил его (поэтому иконописная традиция и учителя Закона Божьего утверждают, что Бог-Создатель выглядит, как человек, а здесь имеется в виду, что человек создан творящим: он сам способен творить, как его Творец): мужчину и женщину сотворил их. / 28 И благословил их Бог и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю, и обладайте ею..." Ни первая, ни вторая цитаты не доказывают смертности души.
Когда о. Александра Меня на одной из его лекций спросили, попадут ли в рай наши любимые животные, он сказал: "Ведь в созданном Богом раю все были вместе" (за точности цитаты не ручаюсь).
В первый раз я увидела А.Д. в 1971 году. Это было то ли в клубе "Дукат", то ли в клубе Серафимовича, около Белорусского вокзала. Нашим общим знакомым Ю.Шихановичем был организован просмотр фильма Тарковского "Андрей Рублёв" (кстати, мой знакомый искусствовед, специалист по древнерусскому искусству, резонно говорит, что "ё" пришло в русский язык с Державиным и поэтому правильнее говорить Рублев). Тогда его широко не показывали.
Мы сидели на балконе: А.Д. с дочерью во втором ряду, мы с мужем Сашей – в первом чуть сбоку, так что я могла хорошо рассмотреть лицо, в котором обращали на себя внимание весёлые, я бы даже сказала озорные искорки в глазах учёного. Ших, "застёгнутый на все пуговицы", сидевший в другом месте, не заметил этого, и не поверил: "Здесь ты ошибаешься". Я решила, что действительно ошиблась – каждый мерит на свой аршин. Но когда, уже после смерти А.Д., я прочла воспоминания о нём, то поняла, что "искорки" имели место в жизни А.Д. хотя бы потому что он был наделён чувством юмора: любил юмористические стихи А.К.Толстого, а "Сон Попова" знал наизусть.
Просмотр фильма, как помнится, был до знаменитого обыска у В.Чалидзе, где Люся и А.Д. (там были и другие люди, узнавшие об обыске и поспешившие на место – Валерия могли увести и тогда не скоро его увидишь) несколько часов находились в комнате и успели хорошо познакомиться.
Когда я стала заходить к ним на Чкалова (улица в Москве, где они жили в двухкомнатной квартире Руфи Григорьевны), точно уже не помню. Но однажды я решила представить А.Д. своего старшего сына, Николу. Мы поехали к ним специально для этого. Люся сообщила, что А.Д. нет дома (мы оба помним, что он выходил в магазин, но у меня в памяти сохранилось "картошка", а у сына – "кефир"). Сын был поражён: академик Сахаров ходит за кефиром! На что Люся заметила: не нам же, женщинам, ходить. Дожидаясь его, мы гоняли чаи на кухне.
Этот необыкновенный человек обладал многими замечательными качестами, но меня лично больше всего привлекала его скромность. Однажды я была свидетельницей необычного разговора. Кажется, это было на дне рождения Софьи Васильевны Калистратовой у неё в коммуналке на Поварской (тогда называвшейся Воровского, и один приятель Игорь Куклес говаривал: "Была поварская, стала воровская"). Один из собеседников говорил: "Когда я разговариваю с А.Д., я чувствую себя таким ничтожеством!.." А другой ему возражает: "Да нет, в том-то и дело: когда говоришь с этим великим человеком, он слушает так внимательно, будто ты для него в этот момент самый главный, и ты невольно вырастаешь в собственных глазах и начинаешь думать, что действительно можешь чего-то стоить". Оба эти чувства были знакомы и мне самой при беседах с А.Д. Начинаешь говорить, ощущая себя мошкой перед гигантом, а в процессе разговора это чувство невольно пропадает. Когда мой младший сын Кирилл увидел мою фотографию с А.Д., он сказал: "Мама, тебя почти нет, ты почти растаяла." Что очень верно. Я стояла, смотрела на А.Д. и млела. Даже не увидела, что сзади стоит отец Глеб Якунин (это ещё до его посадки). Этот снимок сделан в аэропорту Шереметево 14 октября 1977 года Леночкой Санниковой (до её посадки), подружкой Вики Любарской. Так называемые "тройные проводы". Одним рейсом летели: Вайли, Турчины, Любарские.
Я поняла, что хороший случай сфотографироваться: впредь у кого-то на квартире или на Чкалова вряд ли найдётся фотоаппарат, а тут он есть. Подошла к А.Д. и сказала: "Андрей Дмитриевич, мне очень хочется с Вами сфотографироваться". Он говорит: "Пожалуйста". В этот момент нас и засняли.

Редактору;
... Получил невыразимое удовольствие от “Апраксина блюза” № 10/18. Долгожданный американский номер полон духа вневременной свежести, как источник охватывающей сознание ранней античности. От глаз на обложке, глядящих словно со стены пирамиды, как и от всего последующего, возникает впечатление созданного в алфавите и на языке, которые могли бы быть шумерскими... Или марсианскими! Предположение, которому служит поддержкой заявленный в оглавлении вопрос: “Есть ли жизнь на Марсе?”, звучащий прелюдией. Неважна, что представленные в номере авторы указывают на разнообразия географических координат. Сила первого взгляда и внутреннее тяготение глифа ведут поток, создающий эффекты сдвига на разнообразие содержания (если считать сдвигом перевод на плоскостъ абсолютного). Природа инверсии, представленной и воплощёниой номером, лежит, по всей видимости, в том, чтобы установить.постоянный обмен между номинально разделёнными лицами: чтобы мысли обитателей Земли очутились на Марсе, а мысли марсиан – на Земле. Таким образом, возникает вопрос: является ли Америка Марсом? В границах номера ответ выглядит бесспорным ДА. И это, вероятно, самое резонное основание для издания журнала “там”. Также нахожу справедливым, что блюз возвращается на родину – в Америку. Скромный сигнальный выпуск также отмечает новый этап в самоосуществлении “Апраксина блюза”, который, сохраняя предыдущее изящество и тонкость, эрудиции, становится ещё более приближенным к простому музыкальному образцу, представленному в самом начале, в оглавлении. Невозможно выделить отдельные достоинства в естественном тематическом развитии номера, можно только отметить, что все слагаемые достойны друг-друга, и все оказывают друг другу поддержку посредством “общей символики: сквозь каждый материал проходит “затерянный хайвей”, каждый подобен “деревяшке, завёрнутой в носок”, у каждого есть сходство со сценкой на ранговой нашивке. Впрочем, сам номер в целом даёт повод для присвоение такой нашивки – все участники одной гармонии запечатляют моменты или целые жизни крайностей и более чем рады друг другу...

Dear Mr. Grigoriev:

Having read your wonderful article "Родной язык палеолита" (Apraksin Blues no. 9), regarding the possible artistic perspectives of the stone age, I wanted first of all to thank you for opening my eyes to new ways of seeing these relics, and also to share with you what struck me as a potentially different way to understand certain of these objects. In general, I find the approach outlined in your article (and in others you''ve published in Apraksin Blues) delightful in its suspension of judgment of the artist in cases where, from an "enlightened" contemporary perspective, the narrowness of his focus might be perceived as in poor taste — i.e. the superfluity of the woman''s head. Yet another viewpoint struck me as well, looking namely at the illustrations to your article: could it be that the "schematic" style of primitive art, apart from reflecting technical, spiritual or environmental limitations, could in fact indicate acknowledgement of a place for modesty—with a trace of flirtation, but namely the same modesty one might see in later village folk-art, such as representations of dances? For one, could we see the lower triangle in the first illustration as nothing less than a skirt (in this interpretation, the legs in fact wouldn''t be short, but rather only bare below the knees)? Or the balance of form and formlessness in other instances as akin to the Islamic paranja? I would posit that many of the women depicted in the stone age retain an immense attractiveness in thir representations, not simply as anonymous fertility symbols, but as individuals whom the artist sees as equally endowed with the power of secrecy. Interesting that in A. Rublev and his school one might find similar priorities.

J.W.M.

В мастерской Татьяны Апраксиной в Санкт-Петербурге (Россия) Клуб друзей "АБ" провел встречу, на которой Нелли Сквирская (Аугсбург, Германия) прочитала несколько стихотворений из цикла "Калифорнийские псалмы". Кроме того, были показана последние номера "Апраксина Блюза", изданные в Калифорнии, а также фотографии и отчеты о выставках и встречах, прошедших в Санкт-Петербюурге.
Фотосессию перешю позже.

Статья Е.Петрушанской (Бродский и Шостакович, АБ № 7) интересна не только своим фактическим материалом, но и тем, что она демонстрирует огромные возможности, которые открывает сопоставление личностей и творчества художников, действующих в различных сферах искусства, -- современников, но и не только их. Статья заставляет думать об этом.

В тексте статьи М.Платонова (Экономика по Гоголю, АБ № 7) невольно бросились в глаза некоторые огорчительные ошибки автора. Например, в последнем абзаце предпоследнего столбца говорится: "Попытаемся рассчитать среднюю цену на мертвые души. Для этого нам надо все четыре цены сложить и поделить на 4". Но так можно было бы делать только в том случае, если бы у каждого помещика покупалось одинаковое количество душ. Однако известно, что, например, Коробочка продала 18 душ (по 83,3 коп.), а Плюшкин -- 78 (по 32 коп). (Сколько душ продали Манилов и Собакевич, Гоголь не указывает). Средняя цена за души, проданные Коробочкой и Плюшкиным, составит: (18 х 83,3 + 78 х 32) : (18 + 32) = 79,9 коп; тогда как при использовании рекомендации автора мы получили бы (83,3 + 32) : 2 = 57,6 коп, что совершенно неверно.
Есть и другие нелепости. Почему "незадача в том, что число 365,(3) на четыре не делится"? Почему "деление с остатком -- это, по существу особая операция..."? (Разве деление без остатка -- это не частный случай, при котором в остатке получается ноль? И разве статистика опрерирует только целыми числами?) О смешных нападках на совершенно ко всему этому не причастных Адама Смита и Карла Маркса я уже не говорю.

Редактору:

Как же он (“Апраксин блюз”) изменился с тех давних пор, когда я увидела его впервые! Каким стал солидным, разносторонним по содержанию, элегантным по оформлению!

О двенадцатом номере: прежде всего статья о Биг Суре (“Бигсурский триптих с участием Керуака”). Чтобы полностью понять её, понадобилось бы прочитать книгу Керуака или хотя бы повидать эти заповедные места. Но Ваша проникновенность меня достигла. Статья о нонконформизме (М.Унксова, “Экзистенциальные аспекты нонконформизма”) для моего ума наиболее понятна, доступна, она дала мне более чёткое понимание о различии разных направлений в неофициальном советском, постсоветском искусстве. Когда-то в Питере я была на выставке (в какой-то частной квартире) Комара и Меламида. Они не затронули меня. Здесь, в Америке, я была на выставке Шемякина. Его “особость” мне понравилась, была интересна. Много его и о нём читала, видела в журналах фотографии его произведений.

Отозвалась во мне и статья об огненных жертвоприношениях (Джон Дотсон, “Огненные жертво-приношения”), близко чувство ужаса перед технологической силой огня современности.

И безусловно понравилась статья А.Марковича “Познание и любовь: вверх по лестнице Иакова”. Очень понравилась. Полностью согласна со всей конструкцией построения статьи, мыслями, образами, под большим впечатлением от его владения словом.

Любопытен и хорошо преподнесён раздел “Почта”...